Как ныне сбирается вещий Олег
Отмстить неразумным хозарам:
Их села и нивы за буйный набег
Обрек он мечам и пожарам;
С дружиной своей, в цареградской броне,
Князь по полю едет на верном коне.
Из темного леса навстречу ему
Идет вдохновенный кудесник,
Покорный Перуну старик одному,
Заветов грядущего вестник,
В мольбах и гаданьях проведший весь век.
И к мудрому старцу подъехал Олег.
«Скажи мне, кудесник, любимец богов,
Что сбудется в жизни со мною?
И скоро ль, на радость соседей-врагов,
Могильной засыплюсь землею?
Открой мне всю правду, не бойся меня:
В награду любого возьмешь ты коня».
«Волхвы не боятся могучих владык,
А княжеский дар им не нужен;
Правдив и свободен их вещий язык
И с волей небесною дружен.
Грядущие годы таятся во мгле;
Но вижу твой жребий на светлом челе,
Запомни же ныне ты слово мое:
Воителю слава — отрада;
Победой прославлено имя твое;
Твой щит на вратах Цареграда;
И волны и суша покорны тебе;
Завидует недруг столь дивной судьбе.
И синего моря обманчивый вал
В часы роковой непогоды,
И пращ, и стрела, и лукавый кинжал
Щадят победителя годы…
Под грозной броней ты не ведаешь ран;
Незримый хранитель могущему дан.
Твой конь не боится опасных трудов:
Он, чуя господскую волю,
То смирный стоит под стрелами врагов,
То мчится по бранному полю,
И холод и сеча ему ничего.
Но примешь ты смерть от коня своего».
Олег усмехнулся — однако чело
И взор омрачилися думой.
В молчанье, рукой опершись на седло,
С коня он слезает угрюмый;
И верного друга прощальной рукой
И гладит и треплет по шее крутой.
«Прощай, мой товарищ, мой верный слуга,
Расстаться настало нам время:
Теперь отдыхай! уж не ступит нога
В твое позлащенное стремя.
Прощай, утешайся — да помни меня.
Вы, отроки-други, возьмите коня!
Покройте попоной, мохнатым ковром;
В мой луг под уздцы отведите:
Купайте, кормите отборным зерном;
Водой ключевою поите».
И отроки тотчас с конем отошли,
А князю другого коня подвели.
Пирует с дружиною вещий Олег
При звоне веселом стакана.
И кудри их белы, как утренний снег
Над славной главою кургана…
Они поминают минувшие дни
И битвы, где вместе рубились они…
«А где мой товарищ? — промолвил Олег,—
Скажите, где конь мой ретивый?
Здоров ли? всё так же ль легок его бег?
Всё тот же ль он бурный, игривый?»
И внемлет ответу: на холме крутом
Давно уж почил непробудным он сном.
Могучий Олег головою поник
И думает: «Что же гаданье?
Кудесник, ты лживый, безумный старик!
Презреть бы твое предсказанье!
Мой конь и доныне носил бы меня».
И хочет увидеть он кости коня.
Вот едет могучий Олег со двора,
С ним Игорь и старые гости,
И видят: на холме, у брега Днепра,
Лежат благородные кости;
Их моют дожди, засыпает их пыль,
И ветер волнует над ними ковыль.
Князь тихо на череп коня наступил
И молвил: «Спи, друг одинокий!
Твой старый хозяин тебя пережил:
На тризне, уже недалекой,
Не ты под секирой ковыль обагришь
И жаркою кровью мой прах напоишь!
Так вот где таилась погибель моя!
Мне смертию кость угрожала!»
Из мертвой главы гробовая змия
Шипя между тем выползала;
Как черная лента, вкруг ног обвилась:
И вскрикнул внезапно ужаленный князь.
Ковши круговые, заленясь, шипят
На тризне плачевной Олега:
Князь Игорь и Ольга на холме сидят;
Дружина пирует у брега;
Бойцы поминают минувшие дни
И битвы, где вместе рубились они.
1822
_______________________________________________
Кем был Олег на самом деле.
Князь Новгородский (879-882); князь Киевский (882-912).
Великий русский князь. Большинство летописей называет его родственником Рюрика, Воскресенская и некоторые другие летописи — племянником Рюрика, Иоакимовская — шурином Рюрика, “князем урманским”, мудрым и храбрым, Новгородская первая летопись младшего извода — просто воеводой кн. Игоря Рюриковича.
В “Повести временных лет” под 879 сообщается, что Рюрик, умирая, передал свое княжество родичу Олегу, а также “отдал ему на руки сына Игоря, ибо тот был еще очень мал”. Под 882 летописец сообщает о захвате Олегом Смоленска и Любеча, которые он присоединил к своим владениям. Затем, говорит летописец, Олег подошел к Киеву и хитростью выманил на берег Днепра княживших там Асколда и Дира. Он заявил им: “Вы не князья и не княжеского рода, но я княжеского рода”, а когда вынесли княжича Игоря, добавил: “А это сын Рюриков”. После этого Асколд и Дир были убиты воинами Олега, а сам он вокняжился в Киеве, сказав при этом, что он (Киев) “будет матерью городов русских”. 882 год некоторые историки считают датой образования раннефеодального государства Русь. Олег строил города, определил размеры податей со словен, кривичей и мери, приказал Новгороду платить ежегодную дань варягам в 300 гривен для сохранения мира. В 883 он “примучил” древлян, в 884 победил северян, в 885 подчинил себе радимичей, обложив все эти народы данями. Пытался завоевать он уличей и тиверцев. Иоакимовская летопись сообщает, что Олег успешно воевал с хазарами, болгарами и другими народами, жившими в Подунавье.
Под 907 “Повесть временных лет” рассказывает о походе Олега на Византию, в котором приняли участие все подвластные ему народы. К Царьграду подошла русская конница и флот, насчитывающий 2 тыс. кораблей. Русские сожгли многие дома и церкви, перебили множество народа в константинопольских предместьях. Поставленные на колеса корабли пошли под парусами на штурм византийской столицы. Греки испугались и запросили мира. Они пытались убить Олега, вынеся ему из города отравленные пищу и вино. Но русский князь не принял их “даров”. Византийцам пришлось заплатить Олегу огромную контрибуцию. Русь заключила с Византией очень выгодный мирный договор, предоставлявший большие льготы русским купцам. При заключении мира Олег и его мужи клялись “по русскому закону” — своим оружием, а также именами славянских (а не скандинавских!) богов Перуна и Волоса.
Уходя от Царьграда, Олег в знак победы повесил свой щит на городских воротах. В Киев он привез из похода золото, шелка, “плоды земные”, вино и “всякое узорочье”. Тогда же он получил прозвище Вещий.
В 911 (по летописи — в 912) Олег заключил второй, также очень выгодный для Киевского государства договор с Византией.
Смерть Олега от укуса змеи русские летописи датируют по-разному: “Повесть временных лет” — 912, а Новгородская первая летопись младшего извода — 922. Олег был похоронен, по одним сведениям, в Киеве на горе Щековице, по другим — в Ладоге, по третьим — где-то за морем.